Прежде чем попытаться предложить не примитивный и не однобокий вариант, стоит разобраться в том, что такое вообще интеллектуальная собственность, какие бывают её разновидности, и почему они регулируются так, а не иначе.
Нужда в понятии интеллектуальной собственности возникает, когда надо разрешить противоречие между необходимостью опубликовать плод интеллектуального труда и необходимостью гарантировать вознаграждение автору. Как гласит словарное определение, интеллектуальная собственность — это закреплённая законом монополия на результат интеллектуальной деятельности. Монополия! Почти всегда и везде она считается нежелательной. В любой развитой стране есть антимонопольное законодательство, направленное на поддержку конкуренции. И тут вдруг бац! — монополия вводится искусственно.
Ноу-хау и коммерческую тайну принято отделять от других видов интеллектуальной собственности, так как монопольное положение гарантируется с помощью секретности, а не юридических норм и запретов. Особняком стоит и наука — автор открытия может претендовать лишь на признание его приоритета, но не на извлечение выгоды, монополия на научные открытия и законы не вводится. Науку вообще редко упоминают в контексте охраны интеллектуальных прав.
Если не считать этих граничных случаев и узких ниш, вроде прав интеллектуальной собственности на сорта растений или фокусы и иллюзии (да, есть и такое), можно выделить три основные сферы действия интеллектуального права: авторское право, патенты и торговые марки.
Торговые марки и знаки — наиболее тихая и беспроблемная область. Спорить тут особо не о чем — подделки и имитации вредят как продавцам, так и покупателям, так что здесь полное взаимопонимание, а в законах обычно прописаны вполне узкие границы применимости правил охраны товарных знаков — если вам захочется упомянуть торговую марку в песне или книге, или изобразить на картине, засудить вас довольно проблематично в большинстве стран мира. Эксцессы случаются, но редко. Процедуры и правила в этой сфере сильно напоминают процедуры и правила при регистрации патентов на изобретения. Поэтому рассматривать эту область права мы не будем, а вместо неё подробнее остановимся на науке. Несмотря на её обособленное положение, она даёт дополнительную, очень полезную точку на графике, которая нам здорово поможет. Таким образом мы будем сравнивать три отрасли — авторское право, патенты и науку.
Авторское право
Рассмотрим ситуацию с точки зрения рынка. Любой рынок — это взаимодействие продавцов и покупателей. В маркетинге существуют понятия «рынок продавца» и «рынок покупателя». В естественных условиях нерегулируемого рынка в случае дефицита товара преимущества получает продавец, а покупателю приходится побегать и поторговаться, чтобы добыть товар — это «рынок продавца». Если же товар в избытке — всё наоборот.
Если бы рынок авторских произведений был абсолютно свободным, то он представлял бы собой экстремальный пример рынка покупателя. Особенно с появлением возможности свободного копирования произведений. Если стоимость производства экземпляра произведения стремится к нулю, массовый спрос могут полностью удовлетворить всего несколько авторов. Учитывая разнообразие вкусов и предпочтений — всего несколько тысяч авторов. Всем остальным придётся либо разрабатывать чрезвычайно узкие ниши, либо агрессивно соперничать по цене с десятками и сотнями конкурентов, вплоть до полного разорения.
В реальности этот рынок сегодня является практически полностью искусственным, а правила игры почти на 100% написаны в пользу продавцов. Они устанавливают цены. Они диктуют, что можно и что нельзя даже после покупки, которая, кстати, юридически даже покупкой не является, а чем-то вроде аренды на очень хитрых условиях.
Почему так получилось? Дело не просто в желании защитить авторов и обеспечить культурное разнообразие. Законы создают и поддерживают так называемые «сильные мира сего», те, кто имеет монополию на применение насилия в обществе. Как и тысячу лет назад, жесточайший естественный отбор приводит к тому, что среди них доминируют патологические эгоисты и меркантильные интриганы. Приличные люди, искренне желающие служить обществу, тоже встречаются, причём всё чаще и чаще (да, я оптимист, ничего не могу с собой поделать), но до преобладания их над властолюбцами и стяжателями ещё очень далеко.
Такую элиту больше всего интересуют две вещи — власть и деньги. И они пишут законы в пользу тех, кто способен им их дать. До изобретения книгопечатания и распространения грамотности книжный бизнес был никому не интересен, права авторов никто и не думал защищать, самих авторов поощряли лишь отдельные меценаты, а власть в целом предпочитала жечь и сажать, чтобы не борзели и не сеяли смуту и ересь. Но как только они начали генерировать солидную прибыль, появились и законы, писанные в их интересах. Более подробно об истории копирайта я писал в этом топике.
Кто играет на стороне продавцов на рынке массовой культуры? Медиакорпорации, которые платят налоги, которые объединены во влиятельные ассоциации и имеют достаточно ресурсов, чтобы щедро вознаграждать лояльных к ним политиков. Кто играет на стороне покупателей? Разрозненная аморфная масса. Вы можете себе представить забастовку или демонстрацию протеста под лозунгами «Достала попса!», «Даёшь снижение цен на билеты в кино!» и тому подобными? Я — нет. Это всего лишь развлечение. Большинству всё равно, что смотреть, читать или слушать. Можно послушать и прошлогодний диск, и в кино не сходить лишний раз, если нет такой возможности. Это вам не хлеб и не бензин.
А меньшинство, которое не может жить без хорошей книги или музыки, существует вне рынка, так же как и авторы, творящие для них. Такие авторы пишут потому, что не могут не писать. Их и в тюрьмы, и в психушки сажали, и на кострах сжигали, а не то что платили мало — и всё равно они упорно продолжали писать.
Собственно, именно такие авторы и служат единственным оправданием существования сложившейся сегодня системы. Со стола гигантов индустрии развлечений перепадает и им. КПД такой системы минимален. В плюсе — то, что авторы, действительно создающие культурный ландшафт, в котором предстоит жить наши детям и внукам, не голодают. В минусе — масскультурная жвачка, на пережевывание которой тратится уйма времени и ресурсов, серьёзные ограничения свободы творчества, свободы создания производных произведений и модификации существующих, препятствия распространению культуры и знаний и прямая коммерческая цензура (да, любой запрет на публикацю фактически является цензурой), плавно переходящая в политическую.
Наука
А теперь посмотрим на науку. Здесь всё наоборот. Если бы правила игры на «рынке» научных открытий были хоть немного рыночными — учёные правили бы миром, ведь «товар» в дефиците и сулит огромные выгоды. В реальности никакого рынка нет. Основные прямые потребители достижений науки — армии, корпорации, спецслужбы — те самые «сильные мира сего». Они пишут правила. Естественно, в свою пользу. Именно поэтому малолетние исполнители попсы, актёры и продюсеры имеют гораздо большие шансы стать миллионерами, чем самые гениальные учёные и ректоры университетов.
Да, в развитых странах учёные не голодают. Но у них нет никакой возможности распоряжаться плодами своего труда. Единственный путь к богатству и финансовой независимости — переквалифицироваться в предприниматели и построить бизнес на базе своих открытий. Но далеко не все и не всегда могут и хотят это сделать. Это экстремальный вариант рынка покупателя, настолько экстремальный, что и рынка как такового нет — «покупатель» просто присваивает весь товар, платя продавцу «по потребностям», чтобы тот не околел от голода — чистый коммунизм.
Естественно, всё не так мрачно — чтобы оправдать такое положение дел, власть имущие вынуждены делиться с остальными, благодаря чему достижения науки становятся общественным достоянием и работают на благо всех. Это большой плюс такой системы. У научного сообщества есть чему поучиться.
Каждый учёный может свободно пользоваться результатами труда других учёных. Ни в патентном, ни в авторском праве и близко нет ничего похожего. Учёным не приходится строить три адронных коллайдера вместо одного только потому, что у них нет лицензии. Учёные не страдают от того, что наследники одного их них (которые вдруг оказались религиозными фанатиками) запретили использовать открытые им законы для построения новых гипотез.
В конце концов, в любой интеллектуальной работе главные производители почти всегда являются крупными потребителями — инновационные технологические компании повязаны густой сетью кросс-лицензирования, писатели обычно читают много книг, а музыканты слушают много музыки. Свободное распространение значительно уменьшает их собственные издержки.
Из-за отсутствия рыночной конкуренции главным условием успеха научных идей является их качество, а не рентабельность. Успех нового гаджета гораздо сильнее зависит от предпринимательских способностей его производителя. Успех популярного музыканта — от усилий продюсера. А у учёных нет никакого шанса протолкнуть свою идею, если она хуже альтернативных. Исключения из этого правила бывают лишь когда в науку вмешивается идеология и некоторые направления в административном порядке объявляются «единственно верными». Ну или когда шарлатан находит доверчивого богатого спонсора.
В научной среде сложилась система рецензирования (peer review), когда любая научная работа проверяется коллегами учёного, работающими в той же области. Естественно, она не идеальна, сбои бывают и в ней, но она на порядок лучше, чем практика раскрутки однотипной штампованной поп-культурной продукции или производимая чиновниками экспертиза патентов, часто позволяющая запатентовать любую чушь.
Патентное право
Авторское право и наука дали нам две крайние точки графика. Между ними расположено патентное право. На этом рынке сила продавцов и покупателей примерно одинакова, или хотя бы сопоставима. Поэтому сроки предоставления монополии гораздо меньше, чем в авторском праве, но не отсутствуют полностью, как в науке. Чтобы получить право на такую монополию, нужно довольно много времени и денег, в отличие от права на авторские произведения, где монополия возникает автоматически, или науки, где её нет вообще. Более того, иногда изобретение вообще может не пройти экспертизу.
Проблемы в патентном праве сосредоточены в нескольких узких местах — прежде всего в софтверных и дизайн-патентах. Девять из десяти скандалов и абсурдных ограничений связаны именно с ними. А в целом система пока что работоспособна. Но, боюсь, недолго осталось… Количество заявок на патенты растёт экспоненциально, а относительная квалификация экспертов скорее падает, чем растёт. Эксперт патентного ведомства — обычный чиновник, хотя и довольно высокого ранга. Он обязан иметь профильное образование — но кого сегодня этим удивишь? А когда-то проверкой патентов, например во Франции, занималась Академия наук…
В том, что сложившаяся система патентной экспертизы неадекватна современному уровню науки и технологии, можно легко убедиться, открыв Википедию. В английском разделе (я взял его за основу, как самый полный и подробный), в конце статьи, посвящённой патентным экспертам, есть таблица «Выдающиеся патентные эксперты». В ней всего шесть строк! Три имени из шести мне неизвестны. Из тех трёх, имена которых я знаю, один — Генрих Альтшуллер, автор ТРИЗ, человек, посвятивший изобретательству большую часть жизни. Второй — Томас Джефферсон, который, как и многие другие отцы-основатели США, был не только политиком, но и учёным, изобретателем и философом эпохи Просвещения. Он стал первым членом патентной комиссии США, при этом уже занимая должность госсекретаря, так что типичным образцом патентного эксперта его, как и Альтшуллера, назвать нельзя никак. Третий, само собой, Альберт Эйнштейн, который в молодости работал в патентном бюро, пока не смог устроиться на академическую должность.
Получается, что среди патентных экспертов на удивление мало людей выдающихся, обладающих незаурядным талантом и способностями. При этом список известных изобретателей содержит многие сотни, а списки учёных — тысячи имён. По данным той же Википедии, средний патентный эксперт проводит экспертизу от нескольких единиц до пары десятков патентов в месяц. Даже с учётом того, что у него есть несколько помощников (с меньшей зарплатой и квалификацией), такая «экспертиза» неизбежно носит поверхностный и формальный характер.
Главное достоинство патентной системы — обязательная публикация всех изобретений и переход их в общественное достояние после окончания срока защиты. Поверхностные критики патентов часто забывают о том, что, не будь патентной системы, большая часть исследовательских отделов компаний представляла бы собой что-то вроде сверхсекретных лабораторий по производству оружия; лекарства, вместо свободной продажи в аптеках, вводились бы в специальных пунктах исключительно авторизованным персоналом фармкорпораций, а потребительские устройства были бы снабжены многоуровневой защитой от взлома и самоуничтожались бы при попытке посмотреть, что внутри. Строжайшая секретность была бы единственной возможностью успеть заработать на изобретении, пока его не скопировали все подряд.
Выводы
Подведём итоги. Достоинства и недостатки трёх основных режимов регулирования интеллектуальной собственности можно свести в таблицу:
| Тип | Достоинства | Недостатки |
| Авторское право | Регистрация авторства очень проста и практически бесплатна. Права авторов достаточно хорошо защищены. Без каких-либо специальных усилий и знаний, занимаясь только творчеством, популярный автор может заработать достаточно денег для комфортной жизни. | Максимальную выгоду система приносит не авторам, а издателям, чья реальная роль в распространении культуры после появления дешёвого интернета стала гораздо меньше. Сроки монополии абсурдно высоки и намного превосходят потребности автора, часто принося выгоду лишь правообладателям или наследникам. Промышленный характер производства популярной культуры приводит к снижению качества («Фабрики звезд», низкопробная литература и кино) и разнообразия (выгоднее штамповать десяток хитов, чем тысячи разных произведений). Забота о прибыли ограничивает свободу творчества — создание ремиксов, переводов, экранизаций, продолжений сильно затруднено. |
| Наука | Открытость и свобода исследований без юридических ограничений. Самый совершенный механизм отбора и рецензирования лучших работ. | Учёные отчуждены от результатов своего труда и почти целиком зависят от чиновников и бизнесменов. Система грантов и научных премий не способна эффективно обеспечить финансовую независимость многих талантливых учёных |
| Патентное право | Обязательная публикация и последующий переход в общественное достояние изобретений. Единые упорядоченные реестры и базы данных изобретений. Наличие хоть каких-то механизмов отсева откровенной чепухи. | Крайняя бюрократизированность всей системы. Низкое качество патентной экспертизы. К базам патентов чаще обращаются юристы, а не изобретатели. |
В следующей части я опишу своё видение системы защиты интеллектуальной собственности, адекватной возможностям современных технологий и запросам сегодняшнего общества. Суть предлагаемой схемы — во-первых, «подружить» защиту интересов авторов и свободное распространение; во-вторых, по возможности заменить юридические механизмы, которые требуют громоздкого аппарата надзора за соблюдением законов и правил, техническими, которые действуют без участия юристов и чиновников, а значит могут быть на несколько порядков дешевле, быстрее и надёжнее. Естественно, это будет несколько утопичное описание, а не план практических действий и не детальное ТЗ. Но некоторые его элементы вполне применимы в рамках существующих законов и практик.
ссылка на оригинал статьи http://habrahabr.ru/post/157357/
Добавить комментарий