Экономьте телодвижения!

В 1920-30-е гг. бухгалтерию затронуло множество кампаний и «научных» течений. Рассказ об одном из этих течений, касающемся физиологии человека, и о научном учреждении, которое данной проблематикой занималось.

О циклографии и Центральном институте труда что-нибудь слышали?

Циклография – изучение последовательности выполняемых человеком движений посредством их фотографирования. С начала прошлого века метод широко рекламировался: его пытались приспособить ко многим областям деятельности, к бухгалтерии в том числе.

Но давайте по порядку.

Взгляд на человека как на механическое устройство, движения которого необходимо изучать и совершенствовать, берет начало… наверное, от труда «Человек-машина» (1747 г.) французского врача и философа Жюльена Ламетри. Данное произведение очень своевременно перевели на русский – в 1911 году.

В справочниках называют имена зарубежных исследователей Марея, Брауне и Фишера, занимавшихся циклографией в конце XIX в. Ничего не могу сказать по поводу названных: отечественным бухгалтерам достижения и рекомендации циклографии были предъявлены Центральным институтом труда (ЦИТ) под руководством Алексея Капитоновича Гастева. Это произошло в 20-х гг. прошлого века.

Вот этот человек, Алексей Капитонович Гастев, глава ЦИТ, весьма примечательная личность:

Биографию Гастева легко найти в Сети: профессиональный революционер, а в советское время научный и административный работник. Главное не посты, конечно, а энергетика, которая перехлестывает через край в его многочисленных книгах и статьях. Если коротко, Алексей Капитонович Гастев был фанатиком идеи совершенствования человеческого организма и действовал в этом направлении с сокрушительной энергией.

Здание Центрального института труда (Москва, Петровка, 24), возглавляемого Алексеем Капитоновичем Гастевым. Уже тогда было ясно, что ЦИТ и Гастев неотделимы друг от друга.

А это эмблемы научных лабораторий ЦИТа. Сразу становится ясным, в чем суть дела. В современных научных лабораториях подобные эмблемы непредставимы, по-моему.

Если до кого-то направленность эмблематики не доходит, к его услугам были цитовские лозунги. В средствах наглядной агитации недвусмысленно, с молодым революционным задором сообщалось, каким физиологически совершенным должен стать советский человек. Почти по дореволюционному Чехову: в человеке все должно быть прекрасно…

Про бешеный энтузиазм, о котором говорится в лозунге, нисколько не брехня: Алексей Капитонович Гастев был таким бешеным энтузиазмом и других заставлял себе подчиняться.

Пожалуйста, служащие ЦИТа на крыше своего учреждения изучают двигательную культуру (другие сказали бы, занимаются производственной гимнастикой, но это кому как больше нравится).

Глядя на улыбающихся девушек на фотографии, я думаю: а ведь они улыбаются не тому, что приобщились к новой двигательной культуре, а хорошей погоде и тому, что начальство выгнало всех на свежий воздух, где под фотокамеру заставляет вращать руками. Поди плохо, вместо скучной работы за пишущими машинками! Мне кажется, научные идеи погибают из-за таких вот безразличных идее молоденьких девушек – из-за равнодушия рядовых исполнителей, готовых заниматься чем угодно: двигательной культурой или бессмысленным перекладыванием бумажек со стола на стол, лишь бы хлебную пайку выдавали.

Планы А.К. Гастева – перевести всю страну на рельсы усовершенствованной физиологии – были грандиозными, а действия энергичными: из подобных научно-исследовательских институтов Центральный институт труда был наиболее крупным и влиятельным учреждением.

В располагавшемся в здании ЦИТа специализированном магазине продавалась литература по организации труда.

Главное – не литература, конечно, а обучение специалистов и применение разрабатывавшихся в ЦИТе принципов труда на практике.
Центральный институт труда имел своих инструкторов – как сказали бы сейчас, свои представительства – по всему СССР.

Инструкторы занимались внедрением передовых методов труда на тысячах предприятий. Под передовыми методами понималось обучение профессиональному мастерству с упором на рационализацию движений. О широте специальностей, которым предлагалось обучить, можно судить по этому рекламному объявлению:

Обратите внимание: поставлена в разработку подготовка секретарей, делопроизводителей, кассиров и машинисток. Труд канцелярских работников предполагалось усовершенствовать наряду с трудом представителей рабочих специальностей, – как видим, деятелям Центрального института труда не были чужды проблемы делопроизводства. Конечно, делопроизводство находилось не на первом месте: какая там канцелярия, когда становящаяся на ноги промышленность призывает на помощь! Страна молодая и громадная – представьте, сколько нерациональных производственных движений предстоит устранить в борьбе за производительность.

Центральный институт помогал народному хозяйству, чем мог, и не стеснялся громогласно заявлять о своих успехах.

Имела место и международная деятельность, тоже не без успеха.

В 1924 г. советская делегация участвовала в Пражском конгрессе по НОТ. У меня на этот счет даже картиночки интересные имеются.

Экспонаты Центрального института труда на Пражском конгрессе:

Советская делегация на Пражском конгрессе. Сидят (слева направо): А.К. Гастев (ЦИТ), Е.Ф. Розмирович (НКРКИ – Наркомат Рабоче-Крестьянской инспекции), И.Н. Шпильрейн (Лаборатория промышленной психотехники, НКТ – Наркомат труда). Стоят (слева направо): представитель Германии д-р Пиорковский, Н.А. Бернштейн (ЦИТ), А.С. Лабутин (ЦИТ).

Обратите внимание на Елену Федоровну Розмирович. В 1924 г. она представитель НКРКИ, но через два года возглавит Институт техники управления (ИТУ), который станет решать приблизительно те же рационализаторские задачи, что и Центральный институт труда. Так что участие Розмирович в Пражском конгрессе отнюдь не случайно.

Между прочим, ИТУ оказал на бухгалтерию несомненно более благотворное, чем ЦИТ, влияние: не своей научной деятельностью, но наличием издательства, регулярно публиковавшего бухгалтерскую литературу.

А вот с научной деятельностью, несмотря на обилие в СССР научно-исследовательских организаций, обстояло плохо, по крайней мере на первых порах.

Одна из моих любимых фотографий. Хотя непосредственного отношения к циклографии не имеет, но весьма показательна. Как думаете, что на фотографии изображено?

Изображен научный эксперимент, проводимый во дворе Института охраны труда (было в СССР и такое научно-исследовательское учреждение). Эксперимент имел целью выяснить влияние тяжестей на женский организм. Испытуемые несут тяжесть, при этом дышат в мешки (чтобы впоследствии проанализировать состав выдыхаемых газов, насколько я понимаю). Возможно, так и следует проводить эксперименты по медицине и физиологии, но я не могу воспринимать эту фотографию иначе, чем комичную.

Однако возвратимся к Пражскому конгрессу и советской делегации на нем.

Еще одна примечательная личность – Исаак Нафтульевич Шпильрейн, заведующий лабораторией промышленной психотехники при Наркомате труда.

А человек с бородой, будто прилепленной к лицу, – Николай Александрович Бернштейн, начальник лаборатории биомеханики ЦИТа, изобретатель циклографического аппарата на основе кинокамеры, человек, считающийся одним из основных авторитетов в области циклографии. Гастев был руководителем научно-исследовательского учреждения, а его главным специалистом по циклографии – Николай Александрович Бернштейн.

Так что же сама циклография, что она собой представляла?

Как я сказал, фотографирование последовательности человеческих движений. Брался фотоаппарат или кинокамера, производились съемки объекта через определенные интервалы времени. Иногда для задания интервалов использовался вращающийся диск с окошками – так я понял имеющееся у меня изображение аппарата.

В результате получалось прерывистое изображение движения, такое приблизительно:

Кажется, подобное фотографирование называлось хронофотографированием, а изображения – хронофотограммами. А непосредственно циклография выполнялась иначе, в полной темноте: к телу испытуемого прикреплялись лампочки, испытуемый двигался, движения испытуемого заснимались на камеру.

Здесь лампочка прикреплена к руке: надо полагать, исследуются движения руки при написании текста.

На снимках – циклограммах – были видны световые следы от лампочек, обозначавшие совершенные движения:

По световым следам можно было реконструировать движения человека, как показано на коллаже ниже. На фотографии – директор ЦИТа Алексей Капитонович Гастев демонстрирует движения при работе зубилом.

Световые следы можно было перенести на плоскость, преобразовав в нечто вроде графика:

Практиковался и другой, более продвинутый способ: преобразование при помощи проволоки в трехмерную модель.

Как посредством циклографических снимков модернизировали делопроизводство, в том числе бухгалтерию? Пытались сэкономить движения канцелярских работников, ведь именно в этом – в экономии движений и за счет этого лучшей организации труда – состояла первоначальная идея.

Работник трудится не на конвейере, а за письменным столом? Какая разница?! Давайте организуем письменный стол так, чтобы канцелярист выполнял как можно меньше движений: тогда, без сомнения, его производительность повысится.

За повышение производительности не поручусь, но расположение письменных принадлежностей на рабочих столах продумывали до мельчайших деталей, исходя из физиологии человека!

В итоге получали рационально организованное рабочее место: делопроизводителя, секретарши, машинистки, бухгалтера.

Вот рационально организованное рабочее место кладовщика, составляющего товарные отчеты:

Довольно странное рабочее место: по левую руку работника картотека – тут все понятно, – а по правую руку какие-то колечки. Предполагаю резинки, служащие для перетягивания товарных отчетов, как это показано на фотографии. Но зачем потребовалось складывать товарные отчеты в узенькие полоски, этого не понимаю, впервые с таким способом хранения бумаг сталкиваюсь. Не проще положить бумажные листы в папки, как всегда делалось?

Еще одно рационально организованное конторское место – по системе Тейлора (Фредерик Тейлор, умер в 1915 г.):

Это у нас подобной рационализацией ЦИТ во главе с Алексеем Капитоновичем Гастевым занимался, а в Америке – другие конторы и другие деятели, более признанные в международных масштабах, в частности Генри Форд (с которым Гастев состоял в личной переписке). Мощные такие промышленно-рационализаторские движения: тейлоризм, фордизм. Хотя научная задача решалась та же: правильно организовать рабочее место, выстроить оптимальный график производственных перемещений по заводской территории или отдельным комнатам.

Оптимизировались не только движения отдельных работников, составлялись целые маршрутные карты:

Организация склада до и после рационализации:

Теперь экономия телодвижений в прошлом, во всяком случае в качестве общественных кампаний.

Что осталось от тех лет духоподъемных лет? После Генри Форда – знаменитый фордовский конвейер (что не удивительно, ведь Форд решал в первую очередь производственные задачи). А что сохранилось от научной деятельности Алексея Капитоновича Гастева?

Не знаю. То есть не могу судить о промышленности (для промышленности НОТ – великое благо, сомнений нет), а бухгалтерский след Гастева и возглавляемого им Центрального института труда незаметен. Реформировать бухгалтерию путем перестановки письменных столов – задача, может, и достойная, но не самая перспективная.

При этом мое мнение об Алексее Капитоновиче Гастеве скорее положительное, чем отрицательное. Да, в рационализации канцелярии видимых успехов не добился, циклография не была востребована бухгалтерией, но харизмы-то, харизмы сколько! И безудержное стремление сделать что-то нужное и полезное для страны, чего наверняка не наблюдалось у милых девушек, по распоряжению начальника занимавшихся физическими упражнениями на крыше Центрального института труда.

Чего Гастев не был достоин, так это расстрела в 1939 г. Все-таки неимоверно сволочной оказалась советская власть, позволявшая себе уничтожать таких людей: не врагов даже, а верных сынов, которые советскую власть собственно и создали. Никогда не поверю, что бывший революционер, фанатик от рационализации и плодовитый писатель совершил что-то настолько неблаговидное! А может, начал понимать, что для реализации его идей Советы – не лучший государственный строй? Да нет, вряд ли: все-таки Алексей Капитонович был директором крупнейшего научно-исследовательского учреждения, в начале 1930-х развернулся очень широко, грех жаловаться. Оклеветали или сболтнул лишнее…

Другого участника Пражского конгресса, И.Н. Шпильрейна, тоже расстреляли, за два года до Гастева.

Судьбы Е.Ф. Розмирович и Н.А. Бернштейна сложились счастливей.

Елена Федоровна Розмирович после руководства Институтом техники управления занимала другие руководящие посты, была даже директором Государственной библиотеки им. В.И. Ленина.

Начальник цитовской лаборатории биомеханики Николай Александрович Бернштейн в 1925 г., вскоре после Пражского конгресса, перешел из Центрального института труда в научно-медицинские учреждения, где продолжил заниматься той же проблематикой – физиологией движений. В медицинской области преуспел более, тем более что нагрянула война, и тысячам раненых потребовалось восстанавливать движения поврежденных конечностей. Тут биомеханика Николая Александровича Бернштейна пришлась как нельзя кстати: автор методики даже получил Сталинскую премию за 1947 год, позднее его наработки использовались в робототехнике.

О рационализации движений конторщиков и правильной расстановке столов в бухгалтериях после войны уже не заговаривали.

Резюме: мало быть фанатиком дела и мало что-нибудь изобрести, нужно еще понимать, в какой области применить изобретение.