Рудольф Сворень — человек легенда (автор классики — «Электроника шаг за шагом»)

Сегодня день Космонавтики — в такие дни мы всегда испытываем гордость за страну, за людей, благодаря кому наша страна (в то время Советский Союз) достигла таких высот. Каждое достижение — это результат работы многих людей, работы энтузиастов — людей влюбленных в своё дело. И человек о котором мы сегодня хотим рассказать — так же внес свой вклад в развитие просвещения, знаний и зарождение любви к техническому творчеству среди молодежи.

Материалы публикуются впервые. Руслан — это tirus — благодаря его усилиям, удалось установить контакт с Рудольфом Анатольевичем (в США).

Дорогой Руслан! Я обещал Вам рассказать о том, как из радиоинженера получился профессиональный журналист и сейчас попробую это сделать. Начну с конца – в январе 1950 года (в возрасте 23 года) я окончил Одесский электротехнический институт связи (ОЭИС) с профессией «Инженер-электрик радиосвязи». По законам того времени получил назначение на работу в городе Фрунзе (ныне Бишкек) в Министерстве связи Киргизии. Перед отъездом из Одессы я поженился с пианисткой Екатериной Заславской, которая жила с братом, матерью и отчимом (отец погиб на фронте) в одной комнате на первом этаже старого одноэтажного дома недалеко от одесского вокзала. Мы с Катей прожили вместе более 50 лет.

Первое время во Фрунзе я работал дежурным инженером на местном средневолновом радиовещательном передатчике. Довольно быстро привык к непривычному – к совершенно непонятным мне радиопередачам на киргизском языке, к мощным усилительным лампам метровых размеров с водяным охлаждением, к высокой передающей антенне (высотой метров двести), к жестким правилам техники безопасности. Скажем к тому, что определенный тип объявлений (например, «На антенне работают люди») имеет право снять только лично тот человек, который объявление повесил. Я запомнил это на всю жизнь.

Передатчик находился на окраине города и ввиду отсутствия транспорта я добирался туда пешком (нам временно дали небольшую комнату в городе в трехкомнатной квартире) — утром час туда, вечером час обратно. Первое время жили очень трудно и бедно, скажу честно – просто голодали. Зарплата мизерная, в магазинах вообще ничего нет. Катя сразу пошла работать в детский сад музыкальным воспитателем, а я после работы ходил на приработки, в основном чинил приемники.

Однажды, помню, попался раздолбанный СВД-9, я с ним дня три провозился и все же что-то сделал. Но от оплаты отказался – хозяин, судя по всему, был еще бедней меня.

Через несколько недель меня перевели в город, в небольшую лабораторию, которая занималась обслуживанием и совершенствованием (а в свое время и постройкой) первой, наверное, в нашей стране радиорелейной линии связи. Дело в том, что две крупные области Киргизии Джалал-Абадская и Ошская как бы отделены от остальной части республики и её столицы двумя большими горными хребтами. Чтобы попасть из Бишкека (Фрунзе) в Джалал-Абад или в Ош нужно сделать огромную петлю и объехать эти горные хребты через Ташкент. Таким же длинным путем идут телефонные линии на столбах и телефонная связь с «захребетными» областями, как правило, всегда была очень плохая. Но вот за несколько лет до моего появления во Фрунзе главный инженер Киргизского Министерства связи Константин Николаевич Ананьев показал, что не нужно обходить горные массивы, что через них проще перешагнуть. Была построена и начала работать радиорелейная линия Фрунзе (Бишкек)-Ош-Джалал-Абад всего с двумя промежуточными ретрансляторами на вершинах двух горных хребтов. Наша промышленность радиорелейных станций в то время еще не выпускала и Ананьев добыл трофейные немецкие приемо-передатчики «Рудольф» и «Михаэль». Из них немцы собирали релейные линии, работающие на очень коротких (сантиметровых) волнах, по этим линиям Гудериан из окруженного нашими войсками Сталинграда напрямую разговаривал с Гитлером, вызывая недоумение наших радистов. Бишкекская лаборатория не только сделала для меня привычными диапазоны сверхкоротких радиоволн, она показала как четко работают наши инженеры Оводов и Волчков, решая сложные или даже очень простые задачи. В данном случае они превращали одноканальный «Михаэль» в восьмиканальный – один переделанный аппарат позволял одновременно вести 8 разных телефонных разговоров вместо одного. У меня с Константином Николаевичем были прекрасные человеческие и деловые отношения, я с радостью обнаружил в Интернете, что через тридцать лет правительство все же оценило его, присвоив звание Героя Социалистического труда и назначив руководителем Управления радиорелейных магистралей и телевидения Министерства связи страны.

Рудольф Сворень и Екатерина Сворень (Заславская). Москва, серебряная свадьба. (1973 г.)

После двух лет работы во Фрунзе мы с Катей оформили отпуска и поехали в Одессу, к морю. Поехали, как обычно ездят – через Москву. А там почти все родственники и друзья–москвичи уговаривали нас никуда не уезжать, так как лучшего города чем Москва в России нет – и по стилю жизни, и особенно по снабжению. Кто-то даже нашел для меня работу с жильем. Я съездил, посмотрел, поговорил с тамошним начальством и согласился. А через месяц мы переехали в Москву, вроде бы навсегда.

Студенты и преподаватели (Р.А. Сворень — третий слева в первом ряду) Радиотехнического отдела Центральной школы технической подготовки ДОСААФ СССР (1953 г.).

Организация, в которую я пошел работать, находилась в пяти минутах ходьбы от железнодорожной станции Расторгуево, на этой станции останавливались электропоезда, которые шли из Москвы дальше или возвращались в город. До городской станции Павелецкая, где уже были входы в метро, поезд из Расторгуева шел примерно полчаса. Называлась моя организация «Центральная школа технической подготовки ЦШТП ДОСААФ СССР». В эту школу со всей страны местные радиоклубы, шоферские школы и группы противовоздушной обороны (ПВО) посылали своих преподавателей на двухмесячные курсы повышения квалификации. Так что в ЦШТП круглый год было от 3 до 12 разных (трех разновидностей) учебных групп по 20 человек в каждой. Должность моя называлась «Старший командир-инструктор радиокурса» — несколько часов в день я проводил на радиокурсе занятия по основам электро- и радиотехники. При этом оказалось, что сами курсанты помогли мне в дополнение к институтским запасам (не слишком, кстати, богатым) добавить или наново придумать описания и объяснения более простые и более понятные людям без специальной подготовки. Учение мое в основном состояло из того, что курсанты (в основном бывалые военные радисты) задавали мне вопросы, а я придумывал, как им ответить. Бывало кто-нибудь такой вопрос задаст, что я дома до полночи просиживал в поисках правильного и, главное, понятного ответа. Одним словом, не знаю чему я научил своих слушателей (хотя сами они говорили, что многому), но радиокурс ЦШТП за полгода приучил меня к тому, что рассказывать что-нибудь какой-либо группе слушателей нужно только на том языке, который они хорошо понимают. Оказалось, что только на этом языке, на отработанных его разновидностях, могут общаться со своими читателями школьные учебники, телевизионные диски, рассказывающие об учебных опытах, научно-популярные журналы.

Кстати, дальнейшее активное изучение и использование этого языка связано для меня с переходом через 4 года на работу в журнал «Радио», который в те времена выпускало Издательство ДОСААФ. Я был переведен в журнал по просьбе его редакции в связи с нарастающими проблемами в отделе писем. Сотрудница отдела регулярно выполняла план, отвечая на 8 писем в день, а гора непрочитанных писем при этом все росла и росла. В первый свой рабочий день я ответил на 100 писем и эта цифра не связана с какими-либо моими личными талантами – просто открыв письмо, написанное на знакомом языке, я сразу понимал, что в нем спрашивается и знал, что надо ответить. Думаю, что высококлассный специалист с абсолютным знанием математики большинство писем тут же бросил бы в корзину для мусора, как непонятную ему бессмыслицу. Кончилось дело тем, что через пару недель мне поручили формировать и редактировать большой отдел (50 журнальных страниц из 64), где публиковались любительские схемы и конструкции, а также описание новых промышленных моделей. Первые 14 страниц каждого номера были отданы, так сказать, политическому отделу – он в основном писал о работе радиоклубов и о любителях, работающих в эфире.

Газеты часто напоминали, что американцы готовятся в ближайшее время запустить искусственный спутник Земли, первый в мире аппарат для перемещения в космическом пространстве. Нигде не сообщалось что и в нашей стране ведутся работы в этой области, очевидно считалось, что сначала нужно дело сделать, а потом рассказывать о нём. Мы с нашим старшим редактором Еленой Петровной Овчаренко написали письмо «на самый верх», доказывая, что нужно рассказать о предстоящем запуске спутника и в нашей стране. Тем более, что в этом случае журнал «Радио» сможет сформировать большую группу радиолюбителей принимающих сигналы спутника. Не знаю какими путями перемещалось наше письмо, но ответ появился мгновенно – по указанию академика Сергея Павловича Королева в одном из институтов были подготовлены для журнала «Радио» три статьи о советских спутниках и их рабочих частотах.

Мы эти статьи, конечно, сразу же опубликовали, добавив к ним свои быстрые разработки – простейшие приемники и совсем уже простые приставки к заводским вещательным приемникам для приема радиосигналов со спутника.

Советский спутник был запущен 4 октября 1957 года, он оказался первым в мире и открыл, как принято говорить, новую, космическую эру в жизни человечества. А если кто-нибудь из иностранцев начинал вспоминать засекреченность этого русского проекта, то иностранному исследователю советовали читать журнал «Радио», который можно купить в любом газетном киоске.

конец первой части, продолжение следует

ссылка на оригинал статьи https://geektimes.ru/post/274204/