При написании этой статьи я сделал все возможное, чтобы сделать ее простой для чтения. Однако, в ней содержится очень сложный и нетривиальный вывод — почему методы моделирования операций, которые мы встречаем почти в каждой нотации, не дают нам удовлетворения. Я не видел подобного анализа нигде, даже в книге Криса Партриджа, которую я очень люблю: Business Objects: Re-Engineering for Re-Use. Поэтому я надеюсь, что статья будет легка и полезна одновременно.
Все модели, которые мы строим, должны так или иначе моделировать 4-х мерное пространство-время, потому что именно так мы представляем себе окружающий нас мир.
Например, что такое болт? Это 4-х мерный объект, который ограничен в пространстве-времени определенными границами. Для моделирования болта существуют нотации, которые моделируют эти границы. Например, чертеж болта моделирует поверхность, которая ограничивает 3-х мерный объем. Добавив к этому чертежу еще 6 координат, зависящих от времени, мы получим модель поверхности 4-Д пространства — времени, которая моделирует болт.
Однако, что такое операция? Это — тоже 4-х мерный объект, который также, как и болт ограничен определенными границами в пространстве и во времени. Правда, представить себе операцию как 4-объект намного сложнее. Существуют три причины, по которым нам сложно это сделать.
Во-первых, в отличие от болта операция имеет менее плотное строение. Может ли болт пересекаться в пространстве-времени с другим болтом? Опыт подсказывает, что нет. Операции, в отличие от болтов, менее плотные. Поэтому операции могут пересекаться в одном пространстве – времени. Если бы операции были настолько же плотные, как и болт, то нам было бы проще их представить. Но, с другой стороны, ошибкой было бы думать, что болт не может пересекаться с другими объектами. Например, болт одновременно может существовать в одном пространстве с объектом, который состоит из темной материи. И, если бы мы воспринимали темную материю своими органами чувств, мы бы сказали, что болт не является плотным объектом, и тогда представить себе болт в качестве плотного объекта было бы затруднительно.
Во-вторых, восприятие нами операции как четырехмерного объекта затруднено тем, что в нашем языке разделены описания трехмерного пространства и времени. Поскольку мы не можем перемещаться во времени назад, эта четвертая координата нашего мира выглядит для нас иначе, чем пространственные координаты. Поэтому в языке представление трех координат пространства отличается от представления четвертой координаты – времени, и те объекты, форма и состав которых меняется во времени, воспринимаются нами иначе, чем те объекты, форма и состав которых во времени не меняются. Например, форма и состав болта во времени неизменны. Поэтому мы можем представить себе болт как 3-объект. Представить себе операцию так же просто уже не получается, потому что ее форма и состав меняются со временем. Однако, и болт с точки зрения микронаблюдателя, который мог бы видеть квантовые скачки, выглядел бы не менее странно: как объект, чья форма и состав постоянно меняются. Такому микронаблюдателю представить себе болт в качестве статичного объекта было бы также трудно.
Помимо указанных трудностей в моделировании операции существует еще одна причина, пожалуй, самая трудная для понимания. Эта трудность возникла из особенностей нашего языка, который, в свою очередь, реализует паттерны нашего мифического сознания. В языке есть члены предложения: подлежащее, сказуемое и дополнение, которые моделируют актора, совершаемое им действие и объект деятельности. Из этого языкового паттерна следует, что наши обычные предложения моделируют деятельность, а в теории деятельности операция – это связь между актором и объектом деятельности, но не объект! Поэтому сам язык говорит нам: операция — это связь, а не объект. Но такая связь возможна, если есть актор. Актором в языке может быть любой одушевленный (например, олень), или неодушевленный (например, Солнце) объект. Но в моделях, которые строят аналитики, актором может быть только субъект. Иначе, если мы скажем, что что-то неживое совершает операцию, мы, тем самым, наделяем неживое способностью к разумной деятельности, то есть, одушевляем предметы. Если же мы достаточно дисциплинированы как аналитики, то мы не можем сказать, что робот совершил действие, мы можем лишь сказать, что действие произошло и робот был одним из его участников. Таким образом, с помощью теории деятельности мы можем описать только те операции, которые совершены субъектом, и только с одной точки зрения – с точки зрения этого субъекта. Если же нам нужно смоделировать операции, произошедшие без участия субъекта (например, вспышку сверхновой), или операции, трактовку которых мы хотели бы видеть с разных точек зрения (например, операцию купли-продажи), то такая метамодель операции нам не подходит. Для решения подобных задач мы должны научиться моделировать операции иначе. Такой способ моделирования есть, и он – моделирование операций как 4-объектов. Кстати, то же касается и бизнес-функций, но про них я расскажу в другой статье.
Как я уже сказал ранее, болт и операция — это четырехмерные объекты в пространственно-временном континууме. Чем же тогда отличаются болт и операция? Не более, чем способами описания одного и второго. Мне давно хотелось поставить общую задачу и понять, какие способы описания 4-объектов существуют вообще, и с какими типами объектов они обычно ассоциируются. Для этого надо было сделать два шага: сначала сделать равноправными время и пространство, создать язык описания такого мира и классифицировать способы описания этого мира, а затем полученные результаты отмаппить обратно в стандартные языковые паттерны. Я сделал это, и в следующих статьях постараюсь изложить.
Замечу, что для физики равноправие между пространственными координатами и временем давно является нормой. Недавно это равноправие для себя открыли и философы, но до сих пор это знание недоступно инженерам-онтологам. Давайте же попробуем воспользоваться этим представлением и посмотреть, к каким открытиям это нас приведет.
ссылка на оригинал статьи https://habrahabr.ru/post/319032/
Добавить комментарий