Морозным декабрьским утром, когда Люблино ещё спало под тяжелым снежным одеялом, я совершал свой ежедневный ритуал. Кофемашина, купленная на распродаже в девятнадцатом году привычно шумела на кухне, пока я просматривал утреннюю подборку финансовых новостей. За тридцать пять лет работы в банковской сфере у меня выработалась привычка начинать день именно так. Но в это утро новость на экране телефона заставили меня замереть с недопитой чашкой кофе.
Google анонсировала квантовый процессор Willow
Для большинства прохожих, спешащих мимо меня к метро, это была просто еще одна технологическая новость. Для меня, руководителя отдела риск‑менеджмента в одном из банков, это был момент осознания, что весь мой профессиональный опыт может устареть быстрее, чем растает этот декабрьский снег.
В вагоне метро, зажатый между сонными пассажирами Люблинско‑Дмитровской линии, я погрузился в детали анонса. «Пять минут против десяти септиллионов лет,» — эта фраза звучала в голове как мантра. Молодой человек напротив меня листал конспект по квантовой механике, а поезд следовал до станции Физтех — такие, совпадения заставляют задуматься о природе случайностей.
Мой кабинет предлагает панорамный вид на город, который я помню ещё с советских времен. Тогда, в начале моей карьеры, мы работали с логарифмическими линейками и калькуляторами. Теперь я смотрю на экраны мониторов с десятками открытых вкладок о квантовых вычислениях, и мне кажется, что я снова молод и полон того же трепетного ожидания будущего.
На утреннем совещании я решаюсь нарушить привычный порядок обсуждения рабочих вопросов. «Коллеги,» — начинаю я, когда формальная часть подходит к концу, — «давайте на минуту представим мир, где мы можем просчитывать все возможные сценарии развития рынка одновременно. Не приблизительно, как сейчас, а с абсолютной точностью.»
В конференц‑зале повисает тишина. Я вижу скептические улыбки молодых трейдеров, недоуменные взгляды риск‑менеджеров. Только Дмитрий Иванович, мой старый коллега, понимающе кивает. Он, как и я, пережил все технологические революции последних десятилетий.
В своем кабинете я открываю старые Excel‑модели, которые мы используем для оценки рисков. Каждая формула, каждый макрос — результат десятилетий финансовой эволюции. Теперь они кажутся такими же архаичными, как счёты в эпоху первых калькуляторов.
«Понимаете,» — объясняю я позже коллегам за обедом, — «все наши текущие модели основаны на последовательных вычислениях. Мы смотрим на один сценарий, потом на другой, потом на третий. А квантовый компьютер может исследовать все возможные сценарии одновременно. Это как если бы мы могли заглянуть во все возможные версии будущего разом.»
К вечеру новость о Willow распространилась по всему офису. Меня вызвали к директору по стратегии — просторный кабинет с видом на излучину Москвы‑реки. Молодой руководитель, которого я помню ещё стажером, смотрит на меня с смесью уважения и скептицизма.
«Леонид Михайлович, вы у нас главный энтузиаст технологий. Скажите честно — это действительно так важно? Нам нужно корректировать стратегию?»
Я смотрю в окно на город, который так изменился за мою жизнь. «Знаете,» — начинаю я, — «когда в начале 90-х появились первые электронные торговые системы, многие говорили, что это лишнее усложнение. Зачем нам компьютеры, когда есть проверенные методы? Теперь попробуйте представить современный банк без компьютеров.»
Вечером, возвращаясь в своё Люблино через всю Москву, я наблюдаю за пассажирами в метро. Молодёжь с телефонами, погруженная в свои цифровые миры. Они родились в эпоху интернета и воспринимают его как должное. Интересно, как их дети будут воспринимать квантовые вычисления?
Дома жена встретила меня новостью о повышении ставок по ипотеке. «Представляешь,» — сказал я, разогревая ужин, — «скоро квантовые компьютеры смогут просчитать оптимальную ставку для каждого заемщика, учитывая миллионы параметров одновременно.» Она скептически улыбнулась: «Это снизит нам платеж?» «Возможно. Но главное — изменится сам принцип работы финансовой системы.»
Перед сном я просматриваю критическую статью на Хабре от Rombneromb. Технические неточности, маркетинговые преувеличения, отсутствие подтвержденных данных — всё это, конечно, заставляет задуматься. Но даже если Google приукрасила свои достижения, направление движения очевидно.
Впервые за долгое время я чувствовал себя свидетелем исторического момента.
ссылка на оригинал статьи https://habr.com/ru/articles/866142/
Добавить комментарий